Хранитель

Суд по делу об убийстве брата Иосифа Муньоса-Кортеса, Хранителя Мироточивой Иверской Иконы Богоматери

Судебный процесс в Афинах был назначен на 18 ноября 1998 года. Перед судом предстал румын Николай Чиару, обвиненный в совершенном 31 октября 1997 года убийстве брата Иосифа. В качестве представителей общества «Дом Иконы» на суд из Вашингтона поехали протоиерей Виктор Потапов, матушка Мария Потапова и Мария (Шала) Рей.
Судебное разбирательство продолжалось два дня — 18 и 23 ноября 1998 года. Ввиду отсутствия неопровержимых улик, Чиару был оправдан и депортирован в Румынию. Был выявлен новый обвиняемый, также румын — Тундор Попа, который сейчас содержится в греческой тюрьме за другие правонарушения. Ведется новое расследование и ожидается, что позднее будет новый суд по делу об убийстве брата Иосифа.
Вскоре после приезда из Греции отец Виктор поделился с прихожанами своими впечатлениями.

Мы провели в Греции две недели. Главной целью нашей миссии было присутствовать на судебном процессе по делу об убийстве брата Иосифа.
Приглашенный «Домом Иконы» для защиты брата Иосифа адвокат Янис был нам Богом послан. Мы с ним познакомились через Эммануила (Манолиса) Аргириса, друга брата Иосифа, церковного ювелира, который в свое время соорудил ризу для Чудотворной мироточивой Иверской иконы Божией Матери.
У Яниса преуспевающая адвокатская практика. С первого знакомства с ним мы почувствовали, что он понял и принял близко к сердцу дело брата Иосифа. Мы надеялись, что проживающая в Майами, в штате Флорида, сестра Иосифа Анджела поручит Янису официально представлять ее семью. Но, к глубочайшему нашему разочарованию, в канадском посольстве нам сообщили, что по непонятным причинам она не подписала доверенности.
Ее отказ уполномочить нашего адвоката сильно осложнил дело.
Все же Янис решил продолжать собирать сведения и участвовать на суде, хотя бы косвенно.
18 ноября, в первый день процесса мы прибыли в здание суда. Вскоре в зал суда привели обвиняемого Николая Чиару. Этот молодой, спортивный на вид парень нелегально находился в Греции (его приезд в страну совпал по времени с приездом в Грецию брата Иосифа и отца Александра Ивашевича). Как потом выяснилось, Чиару много раз незаконно переходил греческую границу из Румынии. Вообще это огромная проблема для Греции. Ее тюрьмы переполнены множеством правонарушителей из Румынии и особенно из Албании и других балканских стран, приезжающих в поисках заработка.
Чиару занял свое место в середине зала прямо напротив главного судьи. Рядом с Чиару во время процесса находилась приставленная к нему переводчица.
К нашему удивлению, в списке свидетелей числилось только пять человек. Четверо служащих из двух гостиниц — «Альфа», в которой брат Иосиф останавливался, когда приезжал на паломничества в Грецию, и сотрудники «Гранд-отеля», где был замучен брат Иосиф, и еще один человек, который жил в одной комнате с обвиняемым в общежитии. Других свидетелей не было. Невероятно! В списке свидетелей не числились следующие лица: иерей Александр Ивашевич, который всюду в Греции сопровождал Иосифа и был рядом с ним в течение последних двух недель его жизни; Елена Сергеевна Голицына-Наварр, председатель «Дома Иконы», которая в последние две недели жизни брата Иосифа часто находилась в телефонном контакте с ним; Манолис Аргирис, церковный ювелир, с которым брат Иосиф дружил и встречался всякий раз, когда бывал в Греции, и с которым он виделся в последний день своей земной жизни.
Вызвали упомянутых свидетелей и читали различные показания, в частности, показание горничной, которая обнаружила убитого брата Иосифа, письменное свидетельство одного музыканта, снимавшего номер рядом с комнатой, в которой был зверски убит брат Иосиф.
Во время дачи показаний обвиняемый Чиару часто плакал, иногда слезы лились у него градом. Понятное дело: он провел год в тюрьме в ожидании суда и естественно безпокоился о своей будущей судьбе…
Когда мы в первый раз встретились с Янисом, у меня появилась мысль навестить в тюрьме Чиару и попытаться по-пастырски на него воздействовать — вызвать в нем раскаяние, признание вины и т.д. Адвокату эта идея понравилась, и он хотел было звонить в министерство общественного порядка, чтобы меня зарегистрировать как Православного священника. Без такой регистрации меня бы не пустили в тюрьму.
А тут я увидел, что Мария Рей стоит и оживленно разговаривает с Чиару. Впоследствии она рассказала, как ей это удалось. Когда был объявлен второй перерыв и многие покинули зал, в нем остались обвиняемый, адвокат защиты и его помощники, охранники, свидетели и… Мария Рей. Чиару сидел впереди, неподалеку от нее. Мария горячо молилась, чтобы Господь допустил ей вступить в беседу с обвиняемым. Неожиданно Чиару повернулся к ней и со слезами на глазах сказал: «Я его не убивал!» — Охранник, как ни странно это может показаться, пригласил Марию подойти поближе.
Когда я увидел Марию, свободно беседующую с Чиару, я поспешил присоединиться к ним. Мы с Марией убеждали Чиару говорить правду. «Отдаете ли вы себе отчет в том, кем был брат Иосиф? Хранителем Мироточивой Иверской иконы, избранником Божией Матери». У нас создалось впечатление, что Чиару этого не знал. Мы дали ему репродукцию Иверской иконы и образ Ангела-Хранителя, который в свое время написал брат Иосиф. Чиару продолжал плакать и твердить: «Я его не убивал! Я ни при чем».
Чиару ни в чем не признавался, хотя до суда в наших церковных кругах ходили упорные слухи, что он во всем признался. Это оказалось неправдой.

Вполне возможно, что Чиару не убивал брата Иосифа, но сомнению не подлежит, что на суде он лгал, чтобы скрыть свое участие в деле, о котором, возможно, не знал, что оно должно было кончиться убийством. Единственные улики против него сводились к показаниям служащего «Гранд-отеля», который в ту судьбоносную ночь дежурил в приемной гостиницы и на следующий день с полицией вышел на площадь и указал на Чиару, которого он якобы видел вместе с Иосифом. Второй свидетель, умственно отсталый грек, который жил с Чиару в общежитии при католической церкви, утверждал, что Чиару вернулся в общежитие около трех часов ночи с 30 на 31 октября 1997 года в взволнованном состоянии.
Примечательна такая деталь греческого правосудия, на которую нам указал Янис. Все свидетели перед дачей своих показаний приносят клятву на Евангелии. Согласно греческим законам обвиняемый — единственный участник судебного процесса, который такой клятвы не приносит. В свою защиту обвиняемый может использовать какие угодно приемы, вплоть до сокрытия правды. Другими словами, он может лгать и не понесет за это никакой ответственности.
Процесс затянулся. Он принял такой оборот, что стало ясно: дело будет продолжено.
Во время перерывов нам предоставлялась возможность побеседовать с адвокатом Чиару и выразить ему наше недоумение по поводу целого ряда непонятных для нас вещей. «Почему на суде ни разу не упоминалось, что Иосиф был хранителем драгоценной и чтимой всеми православными христианами чудотворной иконы и занимал совершенно уникальное место в церковном мире?» Адвокат об этом ничего не знал и весьма удивился, когда услышал об отце Александре Ивашевиче, сопровождавшем Иосифа в последней поездке в Грецию, и о его подробном письменном повествовании о последних днях его жизни. «Почему этот документ не был переведен и представлен на суде?» — спросил он. Мы с большой радостью снабдили его копиями этих материалов об Иосифе, которые, к сожалению, нам не удалось передать прокурору из-за того, что расследование правоохранительных органов было закрыто за несколько месяцев до начала судебного слушания.
На суде были зачитаны показания уборщицы «Гранд-отеля», которая обнаружила убитого Иосифа. Утром 31 октября она пришла убирать номер и не могла своим ключом отворить дверь, которая, как потом выяснилось, была заперта изнутри.
13 мая 1998 года матушке и Марии Рей удалось провести несколько часов в молитве в номере, в котором был замучен брат Иосиф. Комната N 806 является угловой и выходит на балкон — единственный во всей гостинице балкон с доступом на крышу соседнего здания. Матушка объяснила адвокату защиты, что наличие балкона проливает свет на то, почему дверь номера, в котором был убит брат Иосиф, была заперта изнутри — балкон предоставил убийцам возможность сравнительно легко проникнуть в гостиничный номер и столь же легко его покинуть, будучи никем не замеченными.
Адвокат защиты был потрясен этой информацией и сказал, что мы имеем дело с хорошо подготовленным заговором, жертвой которого является не только Иосиф, но и его подопечный Чиару.
Наш адвокат тоже пришел к подобному заключению, но только с той существенной разницей, что Чиару был использован заговорщиками. Янис считает, что Чиару принимал какое-то участие в преступлении и выполнял определенную роль и что его знакомство с братом Иосифом было не случайным.
На суде Чиару упоминал подробности своих встреч с Иосифом, которые совершенно не совпадали с графиком и маршрутом брата Иосифа, которые были известны многим друзьям и сотрудникам покойного. К примеру, Чиару утверждал, что встречался с ним в Афинах в дни, когда Иосиф не был в Афинах. Свидетельства отца Александра и других лиц и участие нашего адвоката в судебном деле могли бы доказать судьям несостоятельность подобных утверждений обвиняемого. Мы прямо сказали Чиару: «Мы понимаем, почему вы лжете — вы опасаетесь за свою жизнь и знаете, что, если скажете правду, вам будет грозить та же участь, которая постигла Иосифа».
В пользу Чиару говорило следующее обстоятельство. Если бы он совершил убийство, он бы скрылся из виду и сделал бы все возможное, чтобы его не нашли, но его обнаружили на следующий день на площади неподалеку от «Гранд-отеля». На суде было установлено, что в утро 31 октября (Иосиф был убит в ночь с 30 на 31 октября) Чиару пытался дозвониться до Иосифа в гостинице «Альфа».
У нас создалось впечатление, что Чиару все-таки сыграл определенную роль в происшедшем, которая, возможно, заключалась в том, чтобы привести Иосифа к убийцам, быть может, не вполне сознавая, что это кончится столь трагично. Наш адвокат был огорчен решением суда отпустить Чиару, потому что считает его весьма ценным свидетелем. Но его оправдали, поэтому депортируют в Румынию и он будет потерян как свидетель.
Прокурор сообщил суду, что во время следствия по делу об убийстве Иосифа на месте преступления были обнаружены ДНК и отпечатки пальцев другого румына по имени Тундор Попа, который отбывает срок тюремного заключения за другие правонарушения.
Второй день суда был назначен на 23 ноября. Адвокат Чиару взял с собой все наши материалы о брате Иосифе, чтобы их проштудировать.
По окончании первого дня суда мы вернулись в гостиницу «Альфа» и в своих номерах оставили сумки, в одной из которых была техника — видеокамера, фотоаппарат, профессиональный магнитофон и др. Мы заперли свои комнаты, оставили ключи у дежурного и пошли обедать.
После ужина мы зашли к Янису, чтобы подытожить первый день суда и наметить дальнейшие планы. В гостиницу вернулись поздно. На следующий день, перед тем, как пойти по делам, матушка обнаружила, что сумка с нашей техникой пуста: все украдено.
Я сразу пошел к дежурному и с возмущением сообщил ему о краже, указав на то, что наши комнаты были заперты, ключи оставлены у дежурного и что аппаратура могла быть украдена только человеком, имевшим доступ к ключам. Он отрицал это и уверял меня, что, наверное, мы унесли с собой аппаратуру и где-то ее забыли. Это было невозможно, так как сумка из-под техники была в гостиничном номере.
В первый день суда я хотел сфотографировать Николая Чиару, но охранник не разрешил. Тогда я сделал вид, что буду снимать нашу группу и попытался втиснуть в снимок Чиару. У меня сложилось подозрение, что укравшие нашу технику люди сделали это прежде всего из опасения, что мы записываем то, чего не следует, и для того, чтобы нас «на всякий случай» запугать. В упомянутой беседе адвоката Чиару с матушкой он громко спросил: «Откуда вы знаете про балкон?» И она ему так же громко ответила, что несколько месяцев назад побывала в этой комнате и даже запечатлела ее на видеопленку. Возможно, что люди из гостиниц хотели добраться до звуко— и видеозаписывающих аппаратов, чтобы найти и уничтожить инкриминирующие видеодокументы. О краже нашего имущества мы заявили в полицию, которая составила протокол. По настоянию нашего адвоката, мы переехали в другой отель.
В пятницу 20 ноября Янис встретился с врачом, который делал вскрытие тела брата Иосифа. Врач ничего не знал о жизни Иосифа и о хранимой им в продолжение 15 лет чудотворной иконе Вратарницы.
Было ли тело брата Иосифа бальзамировано? Известно, что он был похоронен через 13 дней после убийства и все, в том числе и персонал похоронных бюро в Канаде и США, были озадачены тем, что после целых 13 дней не было никаких признаков тления.
Нам удалось в этой связи выяснить следующее. Похоронное бюро в Афинах сообщило Янису, что оно тело Иосифа Муньоса-Кортеса не бальзамировало, так как это является делом офиса медицинского следователя, то есть врача, который делает вскрытие тела. Уполномоченный врач этой службы доктор Лефкидис сказал, что покойник бальзамирован не был. Он пояснил, что в Греции бальзамирование осуществляется с использованием большой дозы формалина, который обладает настолько невыносимо сильным запахом, что исключает возможность открыть не только пластмассовый мешок, в котором находится покойник, но и крышку гроба. Если бы брат Иосиф был бальзамирован, запах формалина послужил бы этому доказательством. Как известно, запаха формалина не было. В воскресенье 22 ноября Янис повез нас со своей семьей в монастырь преподобного Патапия, чтобы там помолиться накануне второго дня суда.
23 ноября начался последний день процесса. Привели второго румына — Тундора Попа. На вопрос судьи, знакомы ли Попа и Чиару, — оба ответили, что никогда не видели друг друга.
Одним из главных моментов этого дня и, наверное, всего суда были показания врача. Около сорока минут врач подробно описывал страдальческую смерть брата Иосифа; показывались снимки его измученного тела. Тяжело было слушать. Тяжело было смотреть на снимки.
Врач сказал, что, по его мнению, убийство было совершено 2-3 людьми — один его держал, другой завязывал руки и ноги, а третий наносил удары. Убийство было тщательно запланировано. Убивали профессионалы, которые хотели «добиться от своей жертвы информации».
Врач далее объяснил, что в рядовых убийствах жертву обычно завязывают впопыхах и неаккуратно. Брат Иосиф же был связан тщательно и так, чтобы причинить ему большее страдание.
Врач предполагает, что Иосиф неожиданно для себя оказался в компании убийц и что он пережил шок от того, что, возможно, увидел среди них знакомого. Каким образом его заманили на место убийства, на сегодняшний день остается тайной.
В показаниях на суде врач высказал предположение, что между убийцами и Иосифом состоялась краткая беседа, во время которой прозвучали угрозы, а затем были нанесены побои. Врач сказал, что по всему видно, что брат Иосиф не сопротивлялся. Он лежал привязанным поперек кровати. Следы сильных ударов отмечены на голове и лице, отмечено кровоизлияние в мозг, кровь вытекала из глаз, щеки разрезаны веревкой, раздроблено адамово яблоко. Следы пыток видны на ногах, руках, груди. Пытки продолжались полчаса. Иосиф долго умирал в одиночестве. Врач предполагает, что Иосиф умер между 2.30-3.00 ночи и что у убийц было достаточно времени, чтобы неспеша замести следы.
На суде были зачитаны письменные показания некоего музыканта, который снимал номер на том же этаже, неподалеку от комнаты, в которой умер Иосиф, и ночью слышал из номера Иосифа стоны.
Далее адвокат обвиняемого упомянул о чудотворной иконе и передал судье полученный от нас снимок, на котором брат Иосиф изображен с мироточивым образом в руках. Судья показала снимок Тундору Попе и спросила, знает ли он изображенного на нем человека. Попа ответил, что никогда его не видел.
Судья затем попросила регистрационную книгу «Гранд-отеля». Из записей в книге явствовало, что номер в «Гранд-отеле» был забронирован не братом Иосифом. Судья и адвокат защиты долго и упорно допрашивали служащего гостиницы, который уверял, что никто не может входить и выходить из отеля незамеченным, так как в этой гостинице только один главный вход через вестибюль. Судья поинтересовалась: нет ли другого входа? Он ответил, что есть еще одна дверь, которая всегда заперта. Адвокат Чиару спросил его о балконе в номере, в котором был убит брат Иосиф и с которого можно перейти на крышу соседнего здания. Свидетель ничего не ответил и только кивнул, но по лицу его было видно, что вопрос его несколько смутил.
Примечательно, что в своих выступлениях на суде прокурор ни разу не упомянул о балконе; на это обратил внимание суда адвокат защиты и то только потому, что мы ему об этом рассказали. Наличие балкона объясняет, каким образом убийцы могли войти и выйти из номера в «Гранд-отеле» и почему дверь в этом номере была заперта изнутри. Следует также отметить, что обе гостиницы — «Гранд-отель» и «Альфа» — соседствуют друг с другом в одном городском квартале и вполне возможно, что из одной гостиницы можно проникнуть в другую, не пользуясь главным входом.
На суде выяснилось, что новый обвиняемый Тундор Попа девять раз незаконно пересекал границу в Грецию. Когда судья поинтересовалась, каким образом отпечатки его пальцев и следы его ДНК оказались в комнате убитого, он пожал плечами и сказал: «Не знаю, наверное, это дело рук полиции».
Попа — молодой человек с ярко выраженным обликом преступника. Его сначала посадили рядом с отцом Михаилом де Кастельбажаком, потом рядом со мной. Во время суда мы неустанно молились по четкам. Попа не выдержал этого и попросился пересесть на другое место.
Дело об убийстве брата Иосифа не закрыто. Народная мудрость гласит: «Бог правду видит, да не скоро скажет». Пусть медленно, но правда об убийстве Иосифа будет узнана. Правоохранительные органы Греции проводят новое следствие, которое, наверное, будет тянуться еще один год. За период нового следствия многое из того, что сегодня в тайне, по воле Божией может стать явным.
На следующий день, 24 ноября, когда отмечалось ровно 16 лет со дня начала мироточения Иверской иконы в Монреале, мы посетили остров Андрос и монастырь святого Николая Чудотворца, где начала источать слезы древняя фреска Божией Матери в тот момент, когда брат Иосиф вошел в храм обители накануне своей мученической кончины. Монахи нам сказали, что фреска Богоматери слезоточила также и в первый день судебного процесса. Настоятель монастыря архимандрит Дорофей сказал: «Иосиф чистый, как лилия, и Божия Матерь его избрала, как лилию, для Себя и Своего чуда».

Окончание следует

13.10.2000